| kkamliv | Дата: Пятница, 18.04.2014, 14:11 | Сообщение # 1 |
|
Сообщений: 22
Статус: Offline
|
Глава 13. Кризис в науке
Эрнст Мах в своих философских статьях сообщал, что при создании теорий в них часто вносятся представления, которые перед внесением не проходили опытную проверку. Такой способ построения теории Мах назвал интеллектуальным хозяйничаньем. Мах применял и иное словосочетание – неполноопытное знание. Одна часть теории состоит из того, что проверено экспериментально, другая часть теории – из того, что не проверено. Поскольку часть теории не проверена опытом, то взятая целиком теория проверена опытом не полностью. Это означает, что такая теория дает неполноопытное знание.
На начальной стадии изучения природы, люди находят в природе временную последовательность явлений и фактов (само собой разумеется, что органы чувств принимают участие в установлении временной последовательности). Люди при помощи своего мышления выискивают среди временной последовательности то, что не является временной последовательностью, например, рецептурное знание. В дальнейшем люди переходят, совершая многочисленные ошибки, к познанию причинно-следственных связей. Такое познание основано на применении мыслительной деятельности, и результат такого познания именуется природным законом. Эрнст Мах писал, что законы, относящиеся к природным явлениям, представляют собой итог мыслительной деятельности, и роль мышления такова, что мышление упорядочивает изложение временной последовательности показаний органов чувств. Мышление полезно, потому что оно преобразует в удобную форму временную последовательность ощущений; ощущения, взятые без мышления, неудобны и малополезны. Элементы, внесенные мышлением, и иные элементы законов подлежат периодической проверке экспериментами.
Георг Штель вводил в химические реакции различные вещества, и в конце реакций Штель обнаруживал выход газообразных веществ или выпадение осадка. Выделение газов и выпадение осадка Георг Штель считал следами, которые оставляет флогистон. Флогистон был изгнан из науки до того, как родился Эрнст Мах. Следы, якобы оставленные материальным флогистоном, не смогли доказать материальное существование флогистона. Мах придерживался мнения: следы являются материальными, но тот объект, которому ученые приписывают способность оставлять следы, не всегда является материальным. Бывает, что способность оставлять следы приписываются тому, что является фальсифицированным неполноопытным знанием.
В.Н.Игнатович: «Размышляя только о том, как изучать объекты и явления… большинство «чистых» исследователей, проникаются позитивистскими взглядами на познание: мы имеем дело с результатами измерений (наблюдений) и никогда точно не узнаем, что за ними скрывается».
В книге «Анти-Дюринг» Энгельс сказал о том, что созданное мышлением теоретическое построение «представляет аналог и тем самым метод объяснения для происходящих в природе процессов развития».
В чем смысл высказываний Игнатовича и Энгельса? Они говорят о том, что люди получают результаты наблюдений и измерений, обрабатывают их мышлением, от мышления получают сущность, и утверждают, что картина мира, созданная на основе наблюдений, измерений, размышлений людей, совпадает (или вплотную приблизилась) с картиной мира, созданной нечеловеческим существом, обладающим великолепными познавательными способностями. Мах не верил в существование нечеловеческого существа и в существование созданной им картиной мира, и Мах говорил о том, что люди никогда не узнают - происходит или не происходит приближение созданной людьми картины мира к чему-то нечеловеческому. За неверие материалисты обзывали Маха разными нехорошими словами.
Энгельс не ответил на вопрос «что делать?», когда вместо одного аналога появляются два или три аналога.
Фридрих Энгельс высказал фразу: «В естествознании мы достаточно часто встречаемся с теориями, в которых реальные отношения поставлены на голову, в которых отражение принимается за объективную реальность, и которые нуждаются в перевертывании. Такие теории довольно часто господствуют долгое время. Подобный случай представляет нам учение о теплоте, которая почти в течение двух столетий рассматривалась как особая таинственная материя, а не как форма движения обыкновенной материи; только механическая теория теплоты произвела здесь необходимое перевертывание»(«Диалектика природы»). Эрнст Мах согласился с мнением Фридриха Энгельса, и подвергал критике физиков, химиков, философов в связи с переворачиванием, в связи с приниманием отражения за объективную реальность. Возможно, Мах переусердствовал в этом деле, т.к. часть ученых отрицательно относились к Эрнсту Маху.
В конце девятнадцатого века произошел кризис в науке, и ученые утратили веру в правильность существующих научных теорий. Какова роль Эрнста Маха? Он усиливал неверие (в том числе своими словами о невозможности определить приближение картины мира к картине мира, о том, что теории насыщены неполноопытным знанием, еще не проверенными экспериментально, и о том, что нужно готовиться к новой волне научного кризиса, которая неизбежна по причине отождествления содержания отражения и содержания объективной реальности). В чем заключается выход из научного кризиса? В возвращении веры в правильность теорий. Роль В.И.Ленина заключается в том, что он убедил ученых восстановить веру в правильность научных теорий (в теориях нет неполноопытного знания).
В 1903 году японский физик Нагаока разработал модель атома, напоминающую Солнечную систему. Роль Солнца отводилась находящему в центре атома ядру, имеющему положительный электрический заряд, вокруг которому подобно Меркурию, Марсу, Земле, Венере, Юпитеру, Сатурну, обращаются отрицательно заряженные частички – электроны. Диаметры орбит электронов составляет стомиллионную долю сантиметра. Двигающиеся по замкнутому кругу электроны должны излучать энергию. Излучающий электрон слабеет, его скорость уменьшается, и он падает на ядро. Вывод об излучении и падении находится в вопиющем противоречии с реальностью, так как, во-первых, не обнаружено излучение из электрона (в обычных условиях), и во-вторых, атомы долговечны и не гибнут от падения электрона на ядро (каменные топоры, сделанные человеческими руками миллион лет назад, продолжают своего существование, и отсутствуют свидетельства того, что атомы, входящие в состав каменных топоров, проявляют признаки старения).
Нильс Бор заявил: электрон вращается по замкнутому кругу, но не излучает энергию. Со стороны сказанное Бором выглядело как пустопорожняя произвольность. Луи де-Бройль через несколько лет подыскал, чем заполнить пустоту. Если весомая частица двигается по замкнутому кругу, то она должна излучать энергию. Если электромагнитная волна двигается по замкнутому кругу, то она не излучает энергию. Электрон – это электромагнитная волна. Де-Бройлю удалось свести концы с концами.
Вокруг ядра на внешней орбите вращается несколько электромагнитных волн. Эти волны находятся на разном расстоянии от ядра, и поэтому имеют разный цвет. Оторвавшись от ядра, электромагнитная волна сохраняет свой цвет. Когда цвет направляют в кристаллическую решетку прозрачного вещества, то при выходе из кристалла цвет совершает интерференцию. Следы интерференции остаются на фотопластинке, находящейся возле кристалла. К фотопластинке прикладывается линейка и по следам вычисляется длина волны. Люди терли янтарем по одежде, и у янтаря появлялась способность притягивать к себе пушинки. Люди выкапывали из земли камни, к которым прилипали легкие железные изделия. Мысль пошла через янтарный флюид, магнитный флюид, через установление внутри флюида легких сгустков, через установление тяжелых сгустков, через модель Нагаоки, через направление легких сгустков в прозрачный кристалл, через подстановку фотопластинок в то место, куда устремляются вылетающие из прозрачного кристалла легкие сгустки, через приставление линейки к отметкам, имеющимся на фотопластинках.
Янтарь и камни, выкопанные из земли – это материальное и объективное. Прилипания пушинок и мелких железяк к янтарю и камням – это материальное и объективное. Прозрачный кристалл, фотопластинка, линейка – это материальное и объективное. Прикладывание линейки к следам, имеющимся на фотопластинке, измерение расстояния между следами, вычисление длины волны – это материальное и объективное.
Декарт, Ньютон, Гюйгенс, Френель проводили многочисленные опыты над цветами, и ни в одном опыте не было обнаружено вращение цвета по кругу. Круговое движение цвета не выявлено в экспериментах, и поэтому круговое движение цвета – это не материальное и не объективное. В деятельности Луи де-Бройля проявилось интеллектуальное хозяйничанье. Теория, описывающая вращение цвета вокруг атомного ядра, является неполноопытным знанием, т.к. вращение не подтверждено опытом. Луи де-Бройль подтолкнул науку к кризису – кризис проявляется в сомнениях, а теория Луи де-Бройля не может не вызвать сомнения.
Следы на фотопластинке – материальны. Они ничего не говорят о материальных и объективных процессах, приведших к их возникновению.
В 1661 году Ферма ввел в свое исследование принцип: луч света двигается по той траектории, прохождение по которой займет наименьшее время. Этот принцип, выведенный из мышления, привел к значительному упрощению формул, описывающих оптические явления. У многих физиков принцип Ферма вызывал сильные сомнения – у луча света нет разума и он не может рассчитать траекторию, чтобы затратить минимальное время. Ферма ввел в теорию принцип, являющийся неполноопытным знанием и подготавливающий научный кризис (кризис проявляется в сомнениях, а теория Ферма вызвала поток сомнений).
В 1865 году Рудольф Клаузиус ввел в науку новую величину, названную энтропией. Эта величина имела красивую математическую формулировку, но многие физики не видели в ней физического смысла, и не понимали, как ее можно обнаружить в эксперименте. Клаузиус создал неполноопытное знание, внес сомнение в существовании энтропии, и заложил основы будущего научного кризиса.
Возьмем два реальных материальных треугольника – первый имеет ровные, прямые стороны, у другого треугольника одна сторона чуть-чуть искривлена. Согласно геометрическим законам, сумма углов первого треугольника равна 180 градусов, у второго – 360 градусов. Если геометрия утверждает о значительно различных свойствах двух почти одинаковых треугольников, то это вызывает сомнение в геометрии. Сомнения приносят печальные последствия для науки, в том числе кризисы.
Ученые исследовали прозрачные кристаллы, нагревая и охлаждая их. Ученые обнаружили, что при некоторых температурах внутри кристаллов появляются зоны туманностей, которые способны исчезать и увеличиваться при изменении температуры, и способны перемещаться от одного края кристалла к другому краю кристалла Были обнаружены некоторые закономерности блуждания туманностей, в зависимости от температуры, и установлено, что туманности переносят тепловую энергию из одной части кристалла в другую часть. Поскольку блуждание туманностей внешне похоже на перемещение молекул внутри газов, то ученые решили применить к туманностям формулы, обычно применяемые для расчетов параметров молекул, входящих в состав газов. На основе «газовых» формул ученые придумали мнимые частицы, которые якобы перемещаются внутри кристаллов. Однако известно, что кристаллы прочны, и в них не происходит перемещение частиц. Попытка объяснять перемещение неперемещаемого приводит к сомнения и подготавливает кризис в науке.
Энгельнейнер: «Как бы теория ни кажется верной и несомненной, как бы хороши ни объясняла факты, тем не менее никогда не следует думать, что факты действительно совершаются по этой теории. Нельзя забывать, что может существовать другая теория, одинаково хорошо объясняющая те же факты, и что возможно появление третьей теории, еще лучше их объясняющей. Поэтому ученый никогда не должен про свою теорию говорить, что она истинна, а остальное ложь. Ученый всегда должен быть готовым отбросить свою теорию в пользу лучшей. Таким образом он должен питать высшую терпимость к чужим теориям и воззрениям». Энгельнейнер призывает ученых сомневаться в теориях, и тем самым Энгельнейнер закладывает кризисную мину под науку.
Биографы великого математика К. Гаусса уже после его смерти отыскали в черновиках подробные разработки неэвклидовой геометрии, а с ними признание ученого, что он не хочет рисковать обнародованием новой теории пространства потому, что опасается возражения со стороны плохо образованных критиков. Гаусс был предусмотрительным человеком, и он скрыл то, что могло вызвать сомнения и спровоцировать кризис в науке. Лобачевский оказался неосмотрительным, и он поставил науку в опасное предкризисное положение.
А.И.Герцен: «Скептицизм – противодействие, вызываемое полузаконной догматикой философии; он невозможен там, где невозможны мысли, принятые на авторитет. Но до тех пор, пока в науку будут врываться готовые истины, принятие которых ничем не оправдано, …до тех пор время от времени злой и резкий скептицизм будет поднимать свою голову Секста-Эмпирика или Юма и убивать своей иронией, своей негацией всю науку за то, что она не вся наука. Сомнение – вечно припаянный элемент ко всем моментам развивающегося наукообразного мышления; сомнение мы встречаем вместе с наукой в Греции и последовательно будем встречаться с ним при всякой попытке философского догматизма; оно провожает науку через все века». Герцен тоже приложил свою руку к возникновению научного кризиса.
До 1912 году в науке существовало неполноопытное знание – признание за рентгеновскими лучами способности изменять в широких пределах свою длину волны. Поскольку эта способность не подтверждалась экспериментами, то появлялись сомнения, а от сомнений до кризиса в науке – один шаг.
Энгельс признавал наличие в науке неполноопытного знания. Подобно Эрнсту Маху, Фридрих Энгельс требовал от ученых проводить тщательные эксперименты, для подтверждения или опровержения теоретических построений: «Учение о гальванизме, а за ним и учение о магнетизме и электричестве может получить твердую почву только посредством скрупулезной генеральной ревизии всех перешедших по наследству недостаточно проверенных опытов»(«Диалектика природы»). В душе Энгельса имелись сомнения по поводу правильности учения об электричестве и магнетизме, и для устранения сомнений был поставлен вопрос о проведении ревизии. Сомнения Энгельса пододвинули науку к краю пропасти, к той пропасти, которую Ленин назвал кризисом в науке, и, если воспользоваться словами Остапа Бендера, внутри которой на протяжении приблизительно 400 лет продолжается падение науки.
Карл Маркс выражал сомнения в адрес 10-15 политэкономических теорий, и своими сомнениями Маркс создал условия для возникновения кризиса в науке.
Ленину пришлось расхлебывать кашу, заваренную Марксом, Энгельсом, Герценом, Лобачевским, Энгельнейнером, Клаузиусом, Ферма, Нагаоки, Рэлеем, Ньютоном, Декартом, и прочими, сеющими сомнение и недоверие.
В восемнадцатом веке Ньютон создал корпускулярную теорию света, а Гюйгенс и Френель – волновую теорию света. Каждая теория объясняла все известные оптические явления. Естествоиспытатели могли выбрать для своего использования ту или иную теорию на основе простоты математических операций или на основе эстетических предпочтений. Или на основе понятности, или на основе осмысленности. В конце девятнадцатого века и в начале двадцатого века положение изменилось. Каждый конкретный естествоиспытатель был вынужден приписывать свету корпускулярные свойства при объяснении одних экспериментальных явлений, и приписывать волновые свойства при объяснении других экспериментальных явлений. По понедельникам, средам и пятницам свет состоял из твердых весомых частиц, по вторникам, четвергам и субботам свет состоял из невесомых волн. Имелись немногочисленные исключения, например, эффект Доплера, когда можно было одновременно применить оба представления о свете. Естествоиспытатели были вынуждены прибегать к искусственным ухищрениям, чтобы объяснить применение то одной теории, то другой теории. Гельмгольц решил не изворачиваться и дал простодушную формулировку: физики применяют условные символы. Когда Гельмгольц произносил слова «условный символ», то Гельмгольц вкладывал в них смысл, близкий к смыслу слова «сомнительно». Гельмгольц подготавливал кризис в науке.
Дмитрий Иванович Менделеев предсказал существование трех химических элементов, которые не найдены. Необнаружение этих элементов вызывает сомнение в таблице Менделеева, а сомнение вызывает кризис в науке. Мейер догадывался о будущем научном кризисе, и он постарался предотвратить кризис. Лотар Мейер поставил заслон сомнениям.
В 1910 году Альберт Эйнштейн попытался создать теорию, объясняющую низкую теплоемкость охлажденного алмаза. Эйнштейн не заметил, что его объяснение постулирует высокую теплоемкость охлажденного алмаза. Эйнштейн написал - когда квант тепловой энергии ударяется об атом, то атом не принимает энергию от кванта, и сохраняет прежнюю температуру. Если воздействие тепла на атом не увеличивает температуру атома, то это означает, что охлажденный атом алмаза имеет бесконечно большую теплоемкость. Это прямо противоположно тому, что наблюдается в опыте. Объяснение Эйнштейна вызывает сомнение, и поэтому науке угрожает новая волна кризиса.
Материалист В.Н.Игнатович иногда произносит фразы, вызывающие недоумение и сомнение. Вот фраза из книги «Введение в диалектико-материалистическое естествознание: «Изменение энтропии при удалении непроницаемой перегородки, разделяющей тождественные идеальные газы, равно нулю не потому, что после удаления перегородки «ничего не происходит» [610, с.3], и не потому, что в этом случае «конечное состояние системы макроскопически ничем не отличается от начального» [530, с.138], а потому, что нулевое значение изменения энтропии следует из соответствующих формул». По мнению Игнатовича, природа находится в зависимости от человеческих формул, и формулы указывают природе, какие процессы должны в ней происходить. Мнение Игнатовича порождает сомнение, что расшатывает науку и грозит ее обрушить.
Кант предупреждал об опасных последствиях неполноценного (неполноопытного) знания, в том числе появления сомнений. Гегель, Маркс, Энгельс нашли способ (диалектическое мышление), который дает ВОЗМОЖНОСТЬ нейтрализовать влияние неполноценности и устранить сомнения. Гегель, Маркс, Энгельс говорили о том, что проблема существует, и разработан способ для решения существующей проблемы. Из возникновения ВОЗМОЖНОСТИ решить проблему, Ленин сделал вывод об отсутствии проблемы.
В 1958 году Илья Сергеевич Даревский, сотрудник Зоологического института Академии наук СССР, обнаружил на Кавказе, около озера Севан, популяцию ящериц, среди которых не было самцов, и самки давали жизнь новому поколению без участия самцов. Способность молодого поколения появляться на свет из материнской половой клетки без ее соприкосновения с мужской половой клеткой замечено также у хамелеонов, гекконов, у гигантских ящериц Комодо, родиной которых являются острова возле Индонезии. В 1940-е годы партогенез выявлен у североамериканских ящериц из рода кнутохвостых, семейство тейидов. Акула, именуемая рыбой-молот, мечет икру, и из икринок выводятся акулята, являющиеся точной копией своей мамы; 100-процентное сходство хромосом у мамы-акулы и акулят обеспечивается тем, что в икру не попадают мужские половые клетки и не вносят иные хромосомы. В 1963 году американский птицевод С.Марсден наблюдал, как самки малой белой индейки откладывали яйца без участия самца, из яиц вылуплялись индюшата, которые впоследствии повторяли жизненный цикл и без помощи самцов приносили потомство. Фауна включает в себя 20 видов ящериц, хамелеонов и гекконов, размножающихся партогенетическим образом, 30 видов рыб, 25 видов земноводных, десятки тысяч видов насекомых и червей, чьи популяции состоят только из женских особей.
Мысль должна быть беременной; когда подойдет срок, мысль разрешиться от бремени, и появившееся новое рецептурное знание должно дать людям рекомендацию о совершении новый действий, какие раньше не производились людьми. Если знание не подталкивает к новым действиям, то это – не знание, а схоластика. Мысль бывает легкой, не беременной рецептурным знанием и действиями, схоластической, и для такой мысли не должно быть места в науке. Тем не менее, значительная часть психологии, философии и некоторых других наук оккупирована легкими мыслями. Чем глупее создатели теорий, тем легче и непонятнее их мысли, изложенные на бумаге. Тяжело штудировать философию, так как она до отказа заполнена легкими мыслями. Намного легче изучаются науки, в которых мысли приносят сущность, соотносящуюся с человеческой деятельностью.
Следует особо подчеркнуть, что в политэкономии имеется большое количество легких мыслей.
С точки зрения идеалистической теории познания, мысль беременеет партогенетическим способом – мысль сама в себе порождает новое знание. Мысль и новое знание первоначально оторваны от опыта, но в конечном счете новое знание должно приблизиться к опыту. В момент рождения нового знания неизвестно, является ли оно ошибочным или неошибочным, и для проверки применяется практический критерий истинности.
С точки зрения материалистической теории познания, мысль беременеет традиционным способом, от сочетания мысли и опыта. Опыт, как правило, является безошибочным; свойство безошибочности перетекает от опыта к новому знанию, и новое знание приобретает свойство безошибочности в момент своего рождения. Когда опыт принимает участие в рождении нового знания, то нет оснований сомневаться в новом знании.
А.И.Герцен красочно и правдиво обрисовал различие между материализмом и идеализмом в их отношении к объективной правильности нового знания: «Метода Бэкона чрезвычайно скромна: она проникнута уважением к предмету, к нему приступает она с тем, чтоб научиться, а не с тем, чтоб вынудить из предмета насильственное оправдание вперед заготовленной мысли», «Посмотрите на алхимика перед его горном, - на этого человека, окруженного магическими знаками и страшными снарядами: отчего эта бледность щек, этот судорожный вид, это прерывающееся дыхание? Оттого, что в этом человеке не целомудренная любовь к истине, а сладострастное пытание, насилие; оттого, что он делает золото в реторте. Объективность предмета ничего не значила для высокомерного эгоизма средних веков; в себе, в сосредоточенной мысли, в распаленной фантазии находил человек весь предмет, а природа, а события призывались, как слуги, помочь в случае нужды и выйти вон»(«Письма об изучении природы»).
Штель и Блэк с уважением относились к природе, и когда их мысли сочетались с опытом и разрешились от бремени, то появились флогистонная теория и теплородная теория. Эти теории безошибочны, потому что их источником является опыт. Уважение к природе трансформировалось в уважение к флогистону и теплороду. Природа научила Штеля и Блэка тому, что в ней, в природе, есть флогистон и теплород. В противоположность этому, объективность природы ничего не значила для Лавуазье и Ломоносова; они догадывались, что природа врет, подсовывает обманку в виде временной последовательности событий, и что это вранье можно преодолеть сосредоточенной мыслью или распаленной фантазией. Поскольку природа и опыт врут, то мысли нельзя сочетаться с опытом или природой; мысль должна действовать самостоятельно, игнорируя временную последовательность событий. Лавуазье и Ломоносов смогли доказать лживый характер природы.
Через 120 лет Менделеев не поверил в объективность природы, не поверил в сообщения природы об атомных весах некоторых химических элементов. Менделеев сначала распалил свою фантазию, потом начал сосредоточенно мыслить, и при помощи фантазии и мышления нашел иные атомные веса, чем те, которые сообщила ему природа. Химические элементы расставлены в таблице Менделеева не в том порядке, сообщения о котором поступали от природы, а в том порядке, сообщения о котором были извлечены из фантазии и мышления. Менделеев обхитрил природу.
Мейер был доверчивым человеком, и, подобно Штелю и Блэку, придавал большое значение объективности предмета. В результате, Мейер расставил химические элементы не в том порядке, в котором расставил Менделеев.
|
| |
| |
