Марксизм

(продолжение)
ГЛАВА 3.
ГДЕ ИСКАТЬ ОТВЕТ?

Существует мнение, что если бы каждый на своем рабочем месте работал добросовестно, то жизнь изменилась бы к лучшему: и эффективность производства возросла бы, и уровень благосостояния.

Так ли это?

Так, да не так!

Так - только в том случае, если под добросовестностью понимать деятельность на благо общества даже вопреки собственным интересам.

В единичных случаях это возможно. В отношении массовом - это бессмыслица. Какому такому существу будет польза, если все его члены действуют во вред себе?

Массовые действия определяются совсем другим.

Чтобы каждый приносил пользу обществу, нужно такое сочетание условий, в которых он имеет возможность удовлетворять свои личные интересы не иначе, как способствуя удовлетворению интересов общественных. То есть, чтобы сами его действия, направленные на достижение целей личных, служили благу общественному.

Конечно, во времени меняются - и меняются по-разному - и личные интересы и интересы общества. Задать условия, связывающие личные интересы с общественными, раз и навсегда - невозможно. Но общество, заботясь о своем прогрессе, должно постоянно к этому стремиться. Должно предельно чутко реагировать на каждую смену интересов изменениями соответствующих условий, определенной перестройкой производственных отношений.

А люди что? А люди всегда работают добросовестно. И смысл этого вполне конкретен: в рамках существующих условий, какие бы эти условия не были, люди добросовестно ищут и всегда будут искать пути удовлетворения своих собственных интересов. Другой разговор, что и тогда общему делу вредит погоня за интересами мелкими и сиюминутными в ущерб интересам более важным, но более отдаленным. Но и тут помочь могут не призывы к "добросовестности", а, во-первых, реальная обеспеченность удовлетворения долгосрочных интересов, во-вторых, пропаганда, разъяснение этого. Все сказанное относится в равной степени и к каждому рабочему и к каждому администратору. И если мы говорим, что Администрация у нас работает из рук вон плохо, то это не абстрактная оценка, а прямое указание на тот факт, что результат ее нормальной и вполне добросовестной, применительно к реальным условиям деятельности плох для пролетариата, не обеспечивает достижение целей пролетариата.

А что это значит?

А это значит, что условия, в которых работает

Администрация - и, видимо, вполне устраивающие ее условия - толкают Администрацию на действия, которые пролетариату пользы не приносят, которые для пролетариата откровенно вредны.

Главное, чего не хватает пролетариату сегодня - это бережного отношения к его труду, к продукту, этим трудом создаваемому.

Рабочий, занятый бесполезной, бессмысленной работой, и рабочий, сделавший полезную вещь, которая не будет по назначению или, хотя бы, не будет использована с максимальной полнотой, в равной степени имеют основания быть недовольными, как бы хорошо не оплачивалась их работа. Почему? Да потому, что их труд, продукт их деятельности изымается из совокупного продукта, как бы вычитается из того количества ценностей, которые могли бы получить и они сами и весь пролетариат в целом в уплату за труд, который могли бы купить за ту же самую зарплату.

А такого у нас хоть отбавляй. Шьется одежда и обувь, которую никогда не будут носить, и производится для этого пряжа, ткань и другие материалы. Засылается оборудование туда, где ему нет применения. Печатаются книги, которые сразу можно сдавать в макулатуру. Ржавеют под дождем неустановленные станки. Выпускается морально устаревшая техника, а ВАЗы и КАМАЗы мы вынуждены покупать за рубежом. Росчерком пера, распоряжением, приказом, инструкцией пускается в расход месяцы и годы нашего труда.

Так почему же, почему же. Почему так безжалостна Администрация к нашему труду? Потому что это не ее труд? Но это не объяснение: мы бережем и вещи, сделанные другими.

Потому что все это ей не принадлежит? Нет, ей это принадлежит в равной степени со всеми остальными членами общества.

Рассмотрим совсем другую картину. Представьте себе толпу, грабящую склад. Бьют окна, взламывают двери. Один вскрывает ящик за ящиком - ищет, что поценнее. Другой хватает, что ни попало, лишь бы побольше. Двое тянут друг у друга - и никак не могут поделить одну вещь, хотя рядом лежат такие же. Вырывают, дерутся, перехватывают из под носа. А то, что никем не схвачено - топчется, ломается, швыряется, бьется... Тут не до сбережения затраченного труда, тут тоже не до того.

Сколько угодно таких фактов было в революционный период, в период экспроприации экспроприаторов. Так было везде, где экспроприация проходила стихийно, неорганизованно. И гибло и уничтожалось уже принадлежавшее трудящимся, а до этого накопленное помещиками и капиталистами добро, продукт труда тех же самых трудящихся.

Вот какая открывается странная общность. Вот что роднит Администрацию нынешнюю с разнузданной толпой тех времен - отсутствие организованности, мелкобуржуазная стихийность.

И это при всем при том, что наша Администрация - мощнейший аппарат с прочными связями, подчиненностью, сквозными планами, учетом, отчетностью, ревизиями и проверками? Да.

Организация существует, но она не направлена на подъем производства, на повышение его эффективности. В силу обстоятельств она во много утратила свое первоначальное назначение, превратилась в организованную арену дележа прибавочной стоимости, в арену мелкобуржуазной борьбы за свою личную долю ценностей, экспроприированных из продукта, производимого пролетариатом. И управление производством из фактора главного, целевого для всей системы превратилось а организованную арену дележа прибавочной стоимости, в арену мелкобуржуазной борьбы за свою личную долю ценностей, экспроприированных из продукта, производимого пролетариатом. И управление производством из фактора главного, целевого для всей системы превратилась в фактор косвенный, лишь в силу формальных (для администрации), причем влияющий на определение доли награбленного. Отсюда и убогость наших производственных успехов.

Чтобы понять это, давайте посмотрим на капитализм. Нам хотелось бы посмотреть с высот социализма на капитализм, оставшийся далеко позади. Но пока этого нет. Это насквозь прогнивший капитализм все еще бъет нас по эффективности производства. Так почему же?

Давайте разберемся в организационных принципах администрации капиталистической. Рассмотрим положение администратора среднего уровня. Он беспокоится о том, чтобы подобрать хороших деловых подчиненных. Он старается организовать их работу наилучшим способом. Он старается найти наилучшее решение в сфере своей деятельности. А почему? А потому что он сам готов рассчитать любого нерадивого подчиненного, потому что ему грозит такое же увольнение - стоит лишь вышестоящему администратору заметить его нерадивость. А почему это сделает вышестоящий? Да потому что сам находится в таком же положении. А самый высший администратор? А самого высшего в случае чего выгонит хозяин, владелец фирмы.

Ни один из них не может поступить иначе. Потому что капиталистическая фирма существует до тех пор, пока живет по закону извлечения максимальной прибыли. И провались в этом деле хотя бы одно звено, фирма рухнет, не выдержав конкуренции. Любое нарушение правил влечет неотвратимую кару.

А у нас? А что у нас? Внешне - почти то же самое. Администратор, над ним еще администратор, и еще, и еще - и так до самых высших. А над ними - хозяин, гегемон, рабочий класс.

Рабочий класс конкурентов не боится. Но в максимальной эффективности производства он заинтересован не меньше всяких капиталистов - это его кровный интерес. Очень похожая получается цепочка.

Если у капиталиста ухудшается работа на одном участке, будет заменен администратор, отвечающий за этот участок. Если ухудшается работа сразу на многих участках - владелец уволит высшего администратора. Подберет другого - получше.

И у нас. Если на каком участке худо - администратора можно заменить. Если развал на многих участках, надо бы менять высшую администрацию...

И вот тут пролетариат - хозяин, гегемон, встает в тупик. Право на замену администрации у него есть. Но вот как этим правом распорядиться?

Право такое есть, но это право - фикция. Такая же фикция, как многие буржуазные права и свободы. Право-то оказывается липовое!

Фикция потому, что провести такую замену некем! Не то, чтобы их вовсе не было - кандидатов. Но чтобы подходящего кандидата найти, его надо выслушать, его надо проверить, его надо оценить. Так где он может высказаться, чтобы его услышал каждый рабочий, весь рабочий класс?

Вот так и оказывается, что не хватает в нашей цепочке одного важнейшего звена.

Не хватает звена, и не чувствует высший администратор никакой ответственности перед пролетариатом. О работе ему думать некогда и незачем, он хозяина не боится, а боится он совсем другого: как бы его нижестоящие ненароком не сковырнули. И силы свои высший администратор тратит на то, чтобы от этого уберечься. И с нижестоящих он не работы требует - его и видимость работы устраивает. А требует поддержки, требует гарантии собственной безопасности. Для него те подчиненные хороши, которые к его посту рваться не будут, в его дела вмешиваться не захотят. Это и служит критерием подбора.

У нижестоящих - те же заботы. Да еще им надо, чтобы у вышестоящего не было причин для недовольства. Значит, видимость работы должна быть хорошей, а поведение - верноподданническое...

И идет это по всей цепочке сверху донизу. А до дела никому нет дела. Производственные успехи тут не цель. Это только повод, чтобы продвинуться выше, чтобы добраться до более жирного куска. И повод это не единственный, даже не главный. Умелый администратор может так развалить дело, что отвечать будут другие, а он пойдет на повышение.

Вот так-то, в таких условиях и решается судьба наших интересов.

Итак, если мы теперь сформулируем организационные принципы капиталистической производственной администрации, мы должны отметить:

- целью администрации является извлечение максимальной прибыли, что определено владельцем средств производства и является для него жизненной необходимостью.

- путем достижения цели является участие всех звеньев администрации в рациональном определении конкретных задач каждого производственного участка.

- это обеспечивается соответствующим подбором административных кадров сверху донизу, контролем сверху по результатам деятельности и личной ответственности каждого администратора за порученное дело.

Если заменить в пункте первом максимальную прибыль максимальной эффективность производства в соответствии с интересами иного владельца средств производства - пролетариата, то эти принципы будут пригодны для нашего производства, для построения Администрации социалистической.

Но сейчас эти принципы в виде требований к администрации не реализуются и реализованы быть не могут.

Прежде всего, потому, что в силу фиктивности права пролетариата на замену высшей администрации становится фиктивным и право собственности пролетариата на средства производства.

Представьте себе положение владельца фирмы, который не имеет права сменить своего администратора. Даже если администратор всю прибыль фирмы нахально адресует в качестве жалованья! Но дело не только в этом.

Администратор, узурпировавший права владельца фирмы, сам становится фактическим хозяином, сам заинтересован в извлечении максимума прибыли, следовательно, в процветании производства.

У нас даже этого нет.

Выступая по отношению к пролетариату как единое целое, как некий субъект, узурпировавший собственность пролетариата, наша Администрация в другом, внутреннем отношении единым субъектом не является. Вся организованность Администрации служит только для того, чтобы от пролетариата отгородиться, а в своих внутренних делах она неоднородна, дезорганизована, подчинена законам мелкобуржуазной междоусобной борьбы. Эта мелкобуржуазность категорически мешает Администрации слить свои интересы воедино. Слияния на пролетарской классовой основе она не желает - не желает расставаться со своими мелкобуржуазными свободами и привилегиями. Слияния на основе капиталистической она боится, потому что боится немедленной расправы пролетариата. Вот и осталось у нее одно: крутиться в своем мелкобуржуазном раю, мороча пролетариату голову, доколе это будет возможно, заверениями в общности интересов.

Вот и получается, что нашим производством управляет субъект без единых интересов, то есть раздираемый противоречиями "администратор", которому место в доме умалишенных.

Наша Администрация может сколько угодно болтать об интересах пролетариата, о строительстве коммунизма, об эффективности производства - ничего этого она не желает и сделать не может.

Наша экономика давно уже находится на краю пропасти. Это чтобы хоть чуть-чуть отогнать ее, нужны общие комсомольские субботники, дополнительные, повышенные и всякие другие соцобязательства - но спасения эти меры не несут. Администрация утешает себя надеждами на авось, хотя и видит, что увлекает наше общество в глубочайший кризис.

Ничего изменить Администрация не в силах. Кризис продолжает углубляться. И одним из вариантов его разрешения - реакционнейшим вариантом - является реставрация капитализма, которая отбросит нас на сотню лет назад, в самое гнусное прошлое. Пока все идет своим путем, именно эта опасность зреет в мелкобуржуазной административной среде, именно она становится все более реальной.

Положение нетерпимо. Опасность нарастает. Но это не безнадежно.

У пролетариата достаточно сил, чтобы взломать, чтобы изменить сложившееся положение, чтобы уничтожить растлевающую Администрацию, а через нее и все общество, условия. Надо только этим заняться, надо понять, как это делается, и сделать.

Так что же нам нужно?

Обратимся к Ленину. Начнем с одной очень известной цитаты из статьи "Великий почин":" Производительность труда, это в последнем счете, самое важное, самое главное для победы нового общественного строя. Капитализм создал производительность труда, невиданную при крепостничестве. Капитализм может быть окончательно побежден и будет окончательно побежден тем, что социализм создаст новую, гораздо более высокую производительность труда." (Т. 39, с. 22). Вторую половину этого высказывания сейчас цитировать не любят. Получается одно из двух: либо Ленин ошибался, либо наша Администрация гнет не туда. Наш социализм, тот социализм, который мы имеем сейчас, обещанной производительности труда породить не смог. И не сможет. Сейчас мы уже и по темпам роста производительности труда (3 - 4 % в год) не опережаем капиталистов - значит не догоним, и, тем более, не перегоним.

А это значит, что доставшийся на нашу долю социализм - не социализм вовсе, не настоящий еще социализм.

В докладе об очередных задачах Советской власти Ленин говорил:

"Да, тем, что мы свергли помещиков и буржуазию, мы расчистили почву, но не построили здание социализма. Ибо на расчищенной от одного буржуазного поколения почве постоянно в истории являются новые поколения, лишь бы почва рожала, а рожает она буржуев сколько угодно. И те, кто смотрит на победу над капитализмом как смотрят мелкие собственники, - "Они урвали, дай-ка и я воспользуюсь",- ведь каждый из них является источником нового поколения буржуев". (т. 366 с. 261 - 262).

Вот в чем корень зла. Мелкобуржуазность не дает нам подняться до высот социалистических. Сама же она до более совершенного империалистического капитализма подняться не может и обречена плестись в хвосте. В капиталистических странах мелкая буржуазия выживает только за счет энергичности, она крутится беспрерывно, получая пинки крупного капитала со всех сторон. У нас же, наша мелкобуржуазная Администрация просто погрязла в своей мышиной возне.

Нам этого терпеть нельзя. Нам нужен социализм настоящий. Тот, который является первой фазой коммунизма. Тот, который обеспечивает беспредельный рост производительности труда.

Исподтишка нас попугивают: производительность труда - это работать больше надо. "Сегодня рекорд - завтра норма", - как пишут в газетах.

Так ли это?

А давайте смотреть по пунктам.

1.Если бы труд наш не пропадал, не уничтожался,

не расходовался зря, если бы каждая начатая вещь доделывалась до конца, а каждая сделанная использовалась по назначению - увеличилось бы производство продукции? Да, увеличилось бы.

2.Если бы все заказы, плановые задания соответствовали действительным нуждам, если бы все предприятия гнали не тонны для плана, а вещи для дела - способствовало бы это росту нашего народного богатства? Да, способствовало бы.

3.Если бы все заказы размещались в соответствии с качеством и возможностями оборудования, в соответствии с квалификацией исполнителей - смогли бы мы производить больше и лучше? Да, смогли бы.

4.Если бы проблемы по первым трем пунктам решались правильно, а значит, в первую очередь, были бы направлены на создание и применение нового, более производительного оборудования - обеспечило бы это рост эффективности производства? Да, обеспечило бы.

Прежде чем записать пятый пункт, обратим внимание на то, от кого зависит выполнение первых четырех, и требует ли их выполнение увеличения интенсивности труда рабочего? И оказывается, что все это требует иного отношения к делу, изменения стиля работы именно от Администрации.

5.Если бы Администрация справилась с решением указанных проблем, если бы труд каждого приобрел осмысленность и целенаправленность, если бы определилось его значение в общем труде - стал бы рабочий относиться к труду с большей ответственностью и с инициативой? Да, стал бы.

Вот мы и перечислили резервы создания новой социалистической производительности труда. Той производительности труда, которая не закабаляет рабочего, а позволяет сократить рабочий день и выделить больше средств на дело культурного развития, на дело раскрытия творческих, созидательных способностей трудящихся.

Для этого нам нужна иная Администрация, способная решать те задачи, которые, кроме нее, решать некому. Нам нужна Администрация, способная служить интересам пролетариата и за страх и за совесть. Сначала, может быть, больше за страх. Потом, видимо, все больше за совесть.

Но что нам нужно в первую голову - так это настоящую пролетарскую власть.

А с этим дело обстоит совсем не просто.

После Октябрьской революции власть в нашей стране безусловно была пролетарской. А дальше? А теперь? Перерождение произошло на наших глазах, а мы и не заметили как. В Верховном Совете сидят полтысячи рабочих - и только руки поднимают. По команде и единогласно.

Надо восстановить пролетарскую власть. Но этого мало.

Нам надо удержать ее. И не от врагов оборонить - это мы умеем - а удержать ее от перерождения, от мелкобуржуазной ржавчины, разъедающей ее изнутри.

Без Администрации нам не обойтись - но это должна быть наша, нам подчиненная и нам служащая Администрация от всяких буржуазных вывертов застрахованная.

Гарантия тут может быть только одна: личная ответственность и контроль, контроль, контроль. Контроль снизу, контроль равных. Но самое главное - контроль сверху, контроль по фактическим результатам деятельности. А чтобы это не было фикцией, чтобы это действительно осуществлялось - под самый жестокий наш контроль должен быть взят самый верх.

Мы должны чувствовать себя хозяевами, должны восстановить недостающее звено в административной цепочке. А это значит, нам нужны не только люди, способные возглавлять Администрацию сегодня, но и другие люди - люди, пристально анализирующие деятельность Администрации, не прощающие ей просчетов, подвергающие беспощадной критике каждый шаг Администрации.

Пусть не всегда эта критика будет состоятельна - мы сами сумеем разобраться что к чему. Но пусть эта критика всегда будет доступна для широкого обсуждения. Именно при столкновении критических взглядов будет рождаться обоснованная оценка и будут рождаться, формировать свою позицию те, кому мы доверяем возглавлять Администрацию завтра, кому придется устранять накопившиеся недочеты и перестраивать всю систему в соответствии с задачами завтрашнего дня.

Что сейчас? Несколько раз в год нам преподносят "гениальные" решения и руководящие указания верхушки. Изредка выдают разгромную критику в адрес тех, кого уже нет у власти. Никакой обмен мнениями не предусмотрен - поэтому никакому нашему коллективному мнению не суждено сформироваться. Существует только спущенное сверху единодушное "Одобряем!" Кто не согласен - того не слышно.

Что должно быть? К нам должны идти идеи и решения настолько новые, передовые, что их трудно понять сразу, настолько правильные, марксистские, что их нельзя не принять в конце концов. Это и должно отражаться в нашем мнении. Ошибки должны называться ошибками. Те, которые можно простить, мы простим: нельзя идти вперед, в неизвестное, не ошибаясь. Но тех, кто мог заранее на основе глубокого понимания марксизма эти ошибки предсказать, тех, кто сразу рекомендовал более верный путь - мы должны видеть, мы должны искать среди них новых лидеров, способных вести нас вперед и дальше.

Только при таком положении вещей, только при такой расстановке сил рабочий класс получает гарантию своих хозяйских прав, получает возможность справиться и всегда справляться с неугомонно возникающим в административной среде мелкобуржуазным разбродом.

И речь здесь идет не о простой отмене цензуры и допуске на страницы нашей печати критических высказываний. Нет, кроме пустой псевдокритической ругани да протаскивания буржуазной пропаганды, это ничего не породило бы. Только перестройка всей структуры Администрации, только организованный пролетариатом контроль над Администрацией, и над критикой в ее адрес может обеспечить нам абсолютно необходимые для дальнейшего движения условия и результаты.

А теперь мы вынуждены поставить перед собой новую серию вопросов.

Как добиться желаемого положения? Какие организационные формы нам нужны? Какими документами и в каких формулировках должны быть хозяевами своей страны, быть хозяином фактически, а не номинально? Что должно быть сделано, чтобы пролетарский контроль стал практикой нашей жизни, а не красивой фразой? Как поступить с Администрацией теперешней и где взять Администрацию будущего?

Вопросов много. Пока они останутся без ответа. Не потому, что эти вопросы неразрешимы или чрезвычайно трудны, а потому, что ответ на них должен быть конкретен, как приказ. А конкретный ответ зависит от той конкретной обстановки, в которой пролетариат сумеет вернуть себе власть.

Вернуть власть - вот главная проблема на сегодня. Пролетариат силен, но не организован, а противостоит ему вполне организованная Администрация.

Нам предстоит борьбу начать. нам предстоит в ходе борьбы организоваться. нам предстоит организованно одержать победу. Нам предстоит эту победу закрепить и так закрепить, чтобы в будущем права пролетариата не зависели от личных качеств администраторов.

От начала борьбы - к возврату власти. Вот это наш ближайший этап. И он ставит вопросы, на которые четкие ответы должны быть даны незамедлительно.

Добавлено (07.05.2011, 18:06)
---------------------------------------------
ГЛАВА 4.
КТО ЗАДАЕТ ВОПРОС?

Знают ли верха о нарастающем кризисе нашего общества?

Да, знают. Хотели бы они этот кризис предотвратить? Да, хотели бы. Предпринимают ли верха что-либо для предотвращения гибельной для них развязки?

Да? Да, или нет? Верха весьма активны, они многое пытаются предпринять. И все - впустую. Ничего для того, чтобы приостановить развитие критической ситуации, они провести принципиально не могут.

Избавившись от контроля пролетариата, от ответственности перед ним, они одновременно избавились и от его поддержки. Наша верхушка давно уже утратила связь с рабочим классом, она оторвалась от народа вместе со всей Администрацией, ее выдвижение стало внутренним делом Администрации. А раз она выдвигается Администрацией, она и вынуждена служить Администрации, к каким бы катастрофическим последствиям это не вело бы.

Так, может быть, Администрация в целом постарается избавиться от катастрофы? Нет, такой цели Администрация поставить не может. Потому что такая цель требует консолидации, требует единства, которого в обстановке мелкобуржуазной борьбы быть не может. Мы уже говорили о том, что Администрация выступает как единое целое только в своем противостоянии пролетариату.

Если бы верха в этих условиях вознамерились предпринять какие-либо реальные меры - а реальность их только тем и может быть обеспечена, что они будут направлены против Администрации, будут подавлять мелкобуржуазные интересы Администрация во имя интересов пролетариата - так вот, если верхушка вознамерилась такие меры провести, то Администрация просто сместила бы верхушку. Иного конца в существующих условиях не может быть ни у каких благих намерений верхушки.

Вот почему кризис может разрешиться только либо реставрацией капитализма, либо восстановлением власти пролетариата.

Кризис и заключается в том, что наше общество катится по наклонной плоскости, то есть медленно, но неуклонно и самым естественным путем катится к капитализму, в лапы самой черной реакции. И совсем не случайно то, что капиталисты (которых мы называем то общественно-опасными преступниками, то уважаемыми людьми - в зависимости от проявления их буржуазных склонностей) растут у нас, как грибы теплой осенью.

Как бы ни расхваливали капитализм западные радиостанции и наши свихнувшиеся диссиденты, как бы ни мечтали о нем наиболее наглые и удачливые наши администраторы - рабочим, кроме закабаления и жесточайшей эксплуатации на долгие годы, капитализм ничего не готовит.

А к восстановлению пролетарской власти наше общество само по себе придти не может. Для этого требуются наши усилия, усилия всего пролетариата и передовой беспокойной интеллигенции, которая хочет служить пролетариату, а не буржуазии.

Администрация живет вольготно. Администрация спокойно может заниматься своей мышиной возней только потому, что сумела оглушить нас громкими фразами о развитии марксизма и ленинским стилем, завязать нам глаза алыми полотнищами с самыми прекрасными лозунгами.

Администрация вольна грабить нас и губить наш труд в драке за свой личный кусок до тех пор, пока мы не замечаем этого, пока мы позволяем себя обманывать, пока глядим на ее преступное расточительство с наивностью младенца.

И хотя отдельные Администраторы и, может быть, большинство администраторов (но совершенно неорганизованное в этом отношении большинство) рады бы пойти вместе с пролетариатом, Администрация в целом (вот тут-то она связана железной организацией) все равно идет в противоположную сторону и продолжает грабить и разорять пролетариат.

И потому Администрация боится нас. Она готова принести в жертву и административного стрелочника - сторублевого инженера, и первого секретаря ЦК, и кого угодно - лишь бы отвести наш гнев, лишь бы направить его на конкретную личность, а не против нее, Администрации. Администрация боится банкротства. Она боится, что если мы предъявим счет за все наши потери по адресу, то есть именно ей, всей Администрации, расплачиваться ей будет нечем. Именно это мы и должны сделать!

Мы должны предъявить свой счет.

Мы должны, наконец, понять, что хозяева - мы, как бы беззастенчиво ни грабил нас назначенный нами управляющий.

Предъявить наш счет непросто. Администрация противостоит нам своей большой разъевшейся тушей - любой наш единичный протест для нее не страшнее комариного укуса.

Рабочий класс силен тогда, когда он организован. Администрация организована против нас. Мы должны создать более мощную организацию.

Делать мы это умеем.

Мы и делаем это - пока по мелочам. Цеха и целые предприятия откликаются забастовками на внезапное повышение норм, снижение расценок. Каждый из нас либо участвовал в таких забастовках, либо слышал о них.

Администрация немедленно отступает. Нет, это ей еще не страшно, но она боится как бы не пошел крутой разговор.

Забастовка, стачка - главное наше оружие. Но мы разучились им пользоваться. Мы только хватаемся за рукоять, как Администрация уже спешит нас успокоить, уступает нам в мелочах. И мы успокаиваемся.

Но мы же хозяева! Так что же мы робеем? Что мы стесняемся применить оружие против того, кто обобрал нас до нитки? Мы еще и благодарны грабителю за то, что он вернул нам лоскуток, чтобы прикрыть нашу наготу.

Борьба и организованность - вот что нам нужно. Бороться и крепить наше единство. Нам ничего не отдадут без борьбы, но мы должны выступить против организованной Администрации - пролетарской организацией. Борьба без организации - это комариный писк. Организация же формируется только в борьбе.

Забастовки по поводу снижения расценок - это лишь малый шаг. Они стихийны, в них рождаются лишь самые зачатки организации. Но эти зачатки надо поддерживать, их надо сохранять и укреплять. Вдобавок Администрация научилась избегать и таких забастовок: она снижает расценки порознь - по отдельным изделиям, операциям.

Такое снижение расценок - повод для проявления организованности более высокой ступени. Сейчас мы выражаем свой протест стихийно: всеми силами уклоняясь от исполнения "невыгодных работ". Но мастер посулами или принудительно - находит для них исполнителей. А если бы кадровые рабочие единодушно сказали: "Не трогай парня, мастер. Эту работу на таких условиях не будет делать никто."?

Мы должны бастовать по поводу каждого, не вызванного изменением технологии, снижения расценок, потому что это - грабеж.

Мы должны организованно бойкотировать все "невыгодные" работы, потому что это - тоже грабеж.

Мы должны организованно бойкотировать все "невыгодные" работы, потому что это тоже грабеж. Но кроме того, мы должны требовать и то, что у нас уже отнято, мы должны бастовать везде, где за головотяпство Администрации нам приходится расплачиваться своим трудом и своим здоровьем.

Мы должны требовать удобных бытовок и улучшения условий труда, мы должны требовать грузоподъемных механизмов и механизации труда, где это может помочь. Мы должны требовать жилье и транспорт до работы и с работы. И мы должны предъявить свои требования забастовкой. Везде, где Администрация ущемляет наши общие интересы, мы должны видеть повод для забастовки.

Здесь нам важно избавиться от одного недостатка: перестать быть добренькими, перестать "входить" в положение. Когда мы приходим просить автобус для субботней рыбалки к мастеру Валерию Константиновичу, тому Валерке, который еще год назад стоял за соседним станком, и слышим: "Ну где я вам автобус возьму? У завода их всего три, и наш цех получал автобус в прошлую субботу. Войдите в мое положение" - тут трудно не войти в положение. То же самое, когда директор говорит: "Нам выделили всего три квартиры, те, кто их получает, живут хуже чем ваш токарь Крестцов".

Не входите в положение! Не мастер Валерка и не директор разговаривают с вами. Их устами спекулирует на вашей жалости, на вашей понятливости многоликая Администрация. Задумайтесь: кто определил вашему заводу три, а не тридцать три автобуса? Кто выделил три, а не триста квартир? А кто обрекает токаря Крестцова на дальнейшую жизнь в бараке? Пока вы жалеете Валерку, ваши требования никогда не дойдут до того, кто разбазарил неполученные вами блага.

Не входите в положение! А какое нам дело, где Администрация возьмет автобус? А какое нам дело, сколько времени потребуется для установки телефона? А какое нам дело, откуда в столовую завезут мясо? Это обязанности Администрации, и пока она не научится их исполнять, мы не будем работать, не будем своим горбом вытаскивать телегу, завязнувшую из-за безделья Администрации.

Мы ведь не чужого просим, мы требуем то, что нами создано, что нами заработано, а Администрацией загублено, растеряно, разграблено.

И тогда наша Администрация почувствует, что настало время платить за вольготную жизнь. И тогда Администрация завертится, пытаясь закрыть прорехи. И тогда Администрация признается, что расплачиваться по всем предъявленным ей счетам нечем, так как беречь наши ценности, наш труд она никогда не считала нужным.

Стачка, забастовка по каждому конкретному поводу - это первый шаг. Нам нужно наладить обмен информацией для того, чтобы мы могли добиваться того же, чего уже добились рабочие других заводов. Мы все, на всех заводах должны держать один и тот же курс.

А дальше - шаг второй. Внутрицеховая солидарность в поддержку справедливых требований. Солидарность различных предприятий по вопросам благоустройства районов, развитию транспортной сети, больничного обслуживания. Для этого нужен еще более интенсивный обмен информацией, нужна серьезная организационная работа.

С самого начала борьбы, как только проявят себя первые лидеры этой борьбы, мы должны обратить самое серьезное внимание на профсоюзную работу. Это сейчас наши профсоюзы, как тяжелобольной, не в силах поднять никакую работу, кроме распределения путевок, да и то по указке Администрации. Мы должны завоевать профсоюзы, мы должны выдвинуть туда наших лидеров, людей, способных в борьбе с Администрацией бескомпромиссно, не входя в положение, защищать интересы рабочих. И тогда профсоюзы опять начнут работать по-ленински, тогда они снова станут школой коммунизма, как это записано на каждой страничке профсоюзного билета. Мы должны продвигать наших лидеров в самые высшие профсоюзные органы и постоянной готовностью к массовым забастовкам оберегать их от расправы Администрации, от репрессий, к которым Администрация обязательно захочет прибегнуть, чтобы хоть как-то защитить себя. Администрация прибегает и к репрессиям, и к фальсификации, и к клевете - мы не должны допускать, чтобы гибли наши российские Сакко и Ванцетти.

И еще мы должны помнить, что кроме борьбы за всеобщую пролетарскую организацию, нам предстоит работа по созданию стержня, направляющего нашу борьбу, по созданию узкой пролетарской организации, координирующей нашу деятельность. Это должен быть мозговой центр и нервная система всего рабочего класса. В этой организации должны объединиться самые передовые силы, способные дать верную оценку любой ситуации, найти верное направление борьбы, подготовить силы для удара. Рабочему классу нужна большевистская партия.

Это она должна обеспечить обмен важнейшей информацией о ходе пролетарской борьбы на всех участках. Ей нужна своя печать, не контролируемая Администрацией, свои корреспонденты и курьеры.

Это она должна анализировать наши победы и неудачи, наши сильные и слабые стороны и делать по-марксистски точные выборы, и вести работу по укреплению всего фронта борьбы.

Это она должна определить цели нашей борьбы на каждом этапе, должна выдвигать все новые и новые вопросы, должна определить слабости в лагере Администрации и вести нас на прорыв. Это она должна связать, сцементировать нашу борьбу единством мысли и действий.

Это она должна противопоставить казенному "марксизму" Администрации свой по-настоящему марксистский анализ жизни нашего общества. Она должна разоблачить лживость теории официальной и вернуть нам марксизм подлинный, не боящийся самые гнусные явления действительности называть точными именами.

Это она должна давать нам уроки марксистской политграмоты, должна отучить нас от дурной, воспитанной в нас Администрацией привычки отделять теорию как пустую болтовню от практики, и к которой развиваемая Администрацией "теория", естественно, не имеет никакого отношения. Она должна неустанно доказывать нам, что подлинно марксистская теория и практика борьбы за рабочие интересы всегда неразрывны, всегда составляют единое целое, усиливая друг друга.

Это она должна вести и поднимать нас от борьбы экономической к победе в борьбе политической, в борьбе за возвращение власти пролетариата. Она должна выделять этапы борьбы и выдвигать политические цели каждого этапа.

Мы должны отдавать себе отчет в том, что именно на нее Администрация в первую голову обрушит всю мощь своих карательных сил. Администрация не хуже нас знает: чтобы победить противника, надо его бить по голове, бить в солнечное сплетение, где сосредоточены нервные центры.

Но и